ЛЮБОВЬ И РЕШИМОСТЬ

Эти взгляды надо видеть! Ради таких минут стоит жить! Все трое смотрели на Вадима с нежной, трепетной влюблённостью: он казался им ниспосланным свыше, героем-полубогом. Избавителем не только из ледового потока, но и от чувства вины за гибель товарища; вины, которой, конечно, не было... Он отвечал таким же взглядом. Ведь он теперь не один! Все они для него тоже воскресли! Такие ребята!

К утру Саша и Женя уже достаточно "отошли" от происшедшего, только общая усталость и слабость напоминали о ночных событиях. Возвращение Вадима оказалось прекрасным лекарством от нервного стресса.

Рассказы ребят позволили понять некоторые загадки аварии. Стало ясно, почему при поисках не обнаружили свисающую веревку: никому и в голову не пришло искать её в боковой расщелине скал. Вообще-то её могли заметить, но оба раза Акулинин достигал этого места вечером, при плохой видимости, и верхнюю часть верёвки не разглядел. Следы же стоянки и спуска группы на леднике совершенно закрыл мощный снегопад с метелью на третью ночь после аварии, поэтому Вадим их не обнаружил. Да и спускалась группа по ледопаду не так, как он -- вдоль левого борта.

Вадима потряс рассказ Жени и Саши о борьбе в потоке. Как?! Совершить такое! Санька? Саинька? Этот мальчик, только вступающий во взрослую жизнь! Ведь это -- подвиг! А ведь, смой их в эту дыру, -- никто бы и не узнал, как они погибли. Утром-то глубина потока уменьшилась вдвое... А эта израненная девчонка с фонарём! Вот это воля!..

Что же дальше? Сидеть здесь и ждать помощи? Нет, надо действовать! Наталку надо вывести отсюда! Срочно! Положение критическое. Продуктов очень мало. Конечно, через 1--2 дня кончится контрольный срок и в КСС станет нарастать тревога за группу. Начнутся поиски, но не сразу и вначале не там, где нужно.

Главное -- вышел ли Лапин? Если сегодня вертолёт не прилетит, значит... Значит, у Лапина если не авария, то серьёзные затруднения. За три дня они должны были выйти! Подозрительная задержка!.. Вызов спасателей надо продублировать. И сделать это можешь только ты, Вадим Воронин...

-- Ребята! Сегодня я могу ещё подождать, но завтра должен идти. Поэтому будем готовиться. Сергей с группой уже должен был дойти до заставы. Я понимаю, что могли быть "заморочки" с вертолётом, но может быть и кое-что похуже. Поэтому я завтра выхожу. Они могли не дойти, а состояние Наташи вызывает большое беспокойство. Тревожит и желание Лапина преодолеть хребет Иныльчек-тау. Там перевалы -- не на один день, быстро их не взять. А тут часах в полутора есть перевал Предутренний, я его ходил год назад. Дня два -- и я на заставе.

-- Но твой вариант очень сложный и опасный! Тем более в одиночку на "троечный" перевал, -- возразила Женя.

-- Этот путь мне известен, а потому он более простой и быстрый. Сейчас важно выиграть время. Я себе не прощу, если промедлю!

-- А что же делать нам? -- спросил Саша.

-- Сможете проводить меня до перевала? Это часа два на подъём и примерно столько же назад с учётом задержки на седловине. Я спущусь на верёвку до льда, закреплюсь, и вы её сбросите мне. После этого разойдёмся. Репшнуры есть? Отдайте их мне для расходных петель.

-- Сколько там спускаться, Дима?

-- Двенадцать верёвок по 50 метров. Значит, 22--24 спуска на полуверёвке.

-- А крутизна льда?

-- 45--50 градусов. Думаю, 4--5 часов, и я внизу.

-- Ещё и ледник...

-- Ну, до устья Путеводного путь вам знаком, -- мы там шли девять дней назад. По морене выход с поворотом на левую морену Иныльчека и обход концевого прижима. Подъём по скалам метров на 200--300 по высоте и спуск в долину. По долине всё ровно, до заставы километров 40 с одной переправой вброд через Джайляу. Реку можно перейти в месте разлива.

-- И сколько всё это займет?

-- Послезавтра во второй половине дня я выйду к заставе. С утра ждите вертолёт. Вообще каждый день будьте готовы очень быстро собраться и улететь. Вам поручена Наташа: позаботьтесь о ней, о её лечении и питании. Предупредите родственников в Ленинграде. Только никакой паники, сообщения предельно сдержанные. Чтобы не случилось погибших от инфаркта! На почтамте в Пржевальске и в КСС оставьте сведения о своем нахождении. Если занесёт в другое место -- пошлите письмо до востребования на моё имя и на имя Сергея... Нет, лучше на имена всех пятерых! Одно письмо на всех.

-- Разве ты не полетишь с нами?

-- Возможно, я останусь здесь, чтобы помочь, если с группой Сергея что-то случилось. Вам -- Наташа, а мне -- забота о поиске группы. Приказ: до Ленинграда никому из вас покидать Наташу не разрешаю!

-- Ну, этого ты мог и не говорить!

-- Выход на перевал в 3.00. До вечера надо собраться, поужинать, приготовить завтрак и снаряжение. Подъём в 2.00. Фонари, "кошки", снегоступы, палки взять с собой! Всё?

-- Нет, не всё. Я кое-что хочу сказать тебе. Лично. Пройдёмся, -- Женя встала.

-- Вадим, у меня большая тревога за тебя. Как-то нелегко на душе... Ты твёрдо уверен, что решил правильно?

-- Да, другого выхода не вижу.

-- Хорошо... Теперь -- главное!.. Я... я люблю тебя... Я это не смогла скрыть от всех, когда ты... когда ты погиб... как мы считали. А теперь я не хочу скрывать это от тебя, когда ты... снова уходишь... Это не выдумка! Я серьёзно!

Повисла пауза. Вадим был потрясён.

-- Женя, у меня сын...

-- Но я знаю, что ты разошёлся с женой... А сын... У тебя будет сын от любящей женщины! А твой первый сын станет моим. Станет! Я хочу, чтобы всё твое стало моим! Вадим! Я люблю тебя!

Она запнулась, задохнулась словами.

-- Спасибо, Женечка! Спасибо, милая... Я ничего... ничего такого не ожидал!

-- Прости, я понимаю, что, может, этот разговор не к месту, но... я больше не могла скрывать...

-- Женя, я тебе отвечу. Обещаю, что скоро. Это надо... вместить в себя. Ты мне всегда нравилась. Но такое... Никак не предполагал! Пока поверь: равнодушным я не останусь...

ПРОРЫВ НА ПУТЕВОДНЫЙ

Они вышли около трёх и к рассвету достигли перевального взлёта. Ещё час ушёл на сам взлёт с бергшрундом и нависающим снежным наддувом на гребне. Вадим тепло простился с товарищами и начал спуск. Верёвку нарастили расходным куском и репшнурами, чтобы спуститься как можно ниже, миновав потенциально опасный и технически сложный участок снега ниже седловины. Лёд гораздо надёжнее, но наверху он был под толстым слоем снега. Прокопав его, Вадим наощупь пробурил ледобуром проушину, протянул в неё кусок репшнура, проверил прочность и закрепил верёвку. По команде Саша сбросил другой конец верёвки вниз.

Женя и Саша, связавшись верёвкой, спустились на ледник и быстро пошли по своим следам назад, к палатке. Плато затянуло туманом, задул ветер и началась метель с мокрым снегом. Но они успели дойти до "дома". Как там Вадим на спуске? Женя не находила себе места от волнения. Саша старался её успокоить, хотя сам понимал, как велика опасность. Женя вышла из палатки в снежную хмарь. Её губы беззвучно шептали молитву: "Да поможет тебе любовь моя... Да спасёт тебя моя вера... Да не покинут тебя силы..."

...Опять Вадим остался один на один с суровой горой, с ледяной пропастью под ногами. Погода начала резко портиться. Мелкую снежную крупу сменили крупные мокрые хлопья, несущиеся с большой скоростью. Видимость упала до 10--15 метров. Стало темно, как в сумерках. Вот это метель! Ещё одна полуверёвка... Сколько их осталось?.. Внезапно он вскрикнул от резкой боли и схватился за лицо, чуть не сорвавшись. Щеку обожгло, как раскалённым железом. Отведя руку, увидел в ней плоскую льдинку размером с ладонь. От боли и обиды слёзы не капали, а лились. "Гора, гора, зачем ты меня так! Так злобно по лицу пощёчиной! Я люблю тебя, гора! Прости, если в чём виноват!.."

Метель закрутилась не на шутку. Порывы пурги сменялись мокрым туманом. Он упорно шёл вниз, навешивая и продёргивая верёвку. Нападало уже сантиметров десять снега. Новая тревога закрадывалась в сердце: лавина, мокрая лавина!.. Роковая тень её уже упала на крутой склон. Когда, когда она сорвётся? Кто окажется быстрее -- я или она?!..

Вокруг шуршат мелкие лавинки. Они струятся то там, то там, и зловещий шелест не прекращается... Снежная волна вдруг бьёт прямо по телу упругой, холодной массой. Он с трудом сохраняет равновесие... Через три минуты его сбивает более мощная лавинка и Вадим повисает на самостраховке... На очередном спуске лавинка вновь сбивает и он падает, скользит до нижнего узла веревки. Верёвка выручает, выдерживает верхний крюк... Отчаяние придает силы...

Он уже давно перестал делать проушины, быстро заворачивал ледобуры и оставлял их с карабинами. Надо укрыться! Но где? Всё открыто для удара! Нашёл! Тот выступ скалы под главным контрфорсом! Скорее туда, под защитный козырёк скал! Только бы успеть!.. Дюльфер влево! Пересечь кулуар маятником! Кулуар, по которому каждые 2--3 минуты сходит вагон снега... Но выбора нет! Подготовиться и сразу, после очередной снежной волны... Вот она, пошла... Теперь ты! Быстрее, быстрее! Он резко качнулся, как паучок на паутинке, в сторону скал, закрепился, продёрнул и повесил верёвку... Быстрее вниз! У самой скалы! Теперь по скале, в сторону! Сейчас пойдёт опять! Держись! Волна снежной пыли и воздуха снова ударяет в лицо, а тяжёлый слой снега проносится буквально в двух метрах. К счастью, он почти не задел крепление верёвки на льду. Ещё вниз!..

После очередного спуска Вадим, наконец, увидел то, что искал: выступающий камень под нависающими скалами. Верх камня образовывал небольшую площадку, защищённую скалами и расположенную в стороне от смертельно опасных кулуаров. Она выступала всего на полметра из склона, но в стороне от жёлоба кулуара, приподнимаясь над его выемкой метра на четыре. Там можно устоять. Через несколько минут он вышел на площадку, тщательно приковался к скале, продёрнул и смотал веревку. Вовремя! Лавины разной мощности пошли по кулуару поминутно.

Как хорошо, что удалось укрыться! Надо переждать этот обвал и приготовиться к спуску: осталось-то всего верёвки четыре, 200 метров, а дальше сбегу ногами!..

Снегопад кончился через два часа. И ещё два часа пришлось ждать, пока успокоятся лавины. Они сходили всё реже и наконец почти совсем прекратились. Небо по-прежнему хмурилось, но уже не было в нём той безудержной ярости стихии.

Пора! Верёвка змеёй заструилась вниз. Шаг боком со скалы. Первый спуск -- 3 минуты. Проушина! Сброс! Закрепление! "Веревку на ноль!" Пошёл! Второй спуск, третий... восьмой!.. Последний прыжок через бергшрунд. Всё! Отстёжка! Быстрее! Вадим резко устремился вниз, таща верёвку за собой, сматывая её на ходу и проваливаясь по колено в снег. На безопасном удалении от склона остановился, смотал верёвку и достал палки. Надо переодеться, отжать насквозь промокшую одежду. И тут мощная лавина со склона пошла вниз и грозно ударила в пологую часть ледника. Воздушная волна даже на безопасном расстоянии чуть не сбила с ног. К "кошкам" подкатилось несколько комьев снега и льда. Поразительно! Из одного торчал ледобур с карабином! Гора вернула ему как сувенир спасения один из оставленных ледобуров! Вадим аккуратно вывинтил его и спрятал в рюкзак, как дорогой амулет. За час пересёк ледник и по правой морене вышел к ледопаду.

За 2,5 часа Вадим прошёл этот мощный, сильно разорванный ледопад правой, восточной ветви ледника Путеводный. За местом впадения Путеводного в основное русло Иныльчека путника настигли сумерки. Приют нашёл между двух крупных камней -- на натянутой верёвке растянул дождевую накидку, прижал её края камнями. После нехитрого ужина лёг и, несмотря на дождь с ветром, "отрубился" до рассвета.

Сложных участков оставалось немного: обход прижима реки с подъёмом на 300 метров, участок скал и несложный спуск. Путь выхода здесь есть, надо только правильно на него попасть, выбрав нужный подъёмный кулуар... А дальше 40 км по ущелью без каких-либо трудностей, только с одной серьёзной переправой через реку Джайляу...

К ней он вышел во второй половине дня. Разведка переправы отняла около получаса, сам переход -- не более минуты. Ботинки Вадим не снимал, чтобы не поскользнуться на камнях. Когда же на берегу разулся и стал выжимать насквозь промокшие носки, внезапно, как из-под земли, за спиной возникли два человека с автоматами, в камуфлированных комбинезонах.

-- Привет! Куда направляемся?! -- с усмешкой сказал один, по-видимому, старший.

-- Здравствуйте! Вы пограничники? Я из ленинградской туристской группы, проходившей через заставу две недели назад. Мы попали в аварию и мне надо срочно передать сообщение в спасслужбу. Вот мой паспорт. Проводите меня на заставу. Пострадавшие на леднике Каинды, их надо немедленно эвакуировать. Да, а из нашей группы ещё четверо на заставу не выходили?

-- Да нет, кажется, никто не выходил, -- сказал старший, снимая с плеча портативную рацию, -- попробуем связаться... Канон три!.. Канон три! Канон семь на связи! Слышите меня?..

Когда переговоры окончились, Вадиму вернули документы.

-- Следуйте на заставу. Самостоятельно. Вас встретят. Да, а ваши не выходили. Нет, не выходили!

Тревожное известие.

-- Спасибо, ребята! Счастливо вам!

Через два часа, когда в вечерних сумерках вдали возникли огни заставы, на тропе, превратившейся в слабо накатанную горную дорогу, Вадим увидел троих, идущих ему навстречу, и просигналил им фонарём. Вблизи он рассмотрел их получше. Один был сержант-пограничник с автоматом. Второй -- в добротной импортной куртке из "гортекса", по виду альпинист-инструктор. А в третьем Вадим с удивлением узнал хорошего знакомого, председателя лыжной комиссии Ленинградского клуба туристов Владимира Красовского...

Конец первой части.

Евгений БУЯНОВ, С.-Петербург.

ОТ РЕДАКЦИИ. Во второй части романа "Истребители аварий" рассказано, как искали и спасали группу Лапина, заблудившуюся в отрогах хребта, о борьбе с другими авариями в районе, о раскрытии причины этих ЧП. Вторая часть раза в полтора больше первой и её трудно вместить в газетный формат. А у нас в портфеле есть и другие интересные материалы... Автор романа ищет спонсора или издательство для публикации своего произведения в полном объёме. Кроме романа, есть ещё около десятка документальных статей о событиях, которые легли в основу его сюжета. Сообщаем координаты Е.Буянова: 193015, С.-Петербург, ул. Кирочная, д. 61, кв. 21.