"Альпинисты
МВТУ имени Н.Э.Баумана."
Овчинников А.

Летом этого года девять путешественников из Екатеринбурга (в том числе одна женщина) побывали на Камчатке. За 18 дней (63,2 ходовых часа) они прошли 180 км. Были запланированы четыре восхождения на высочайшие вулканы Ключевской группы. Первое из них -- на Овальную Зимина -- для акклиматизации. Далее -- наиболее сложные вершины Ключевская Сопка и Камень. Восхождения в Толбачинской группе были отложены на конец маршрута, чтобы в случае задержек от них можно было отказаться.

До Козыревска с автостанции "10-й км" Петропавловска - Камчатского ходит рейсовый автобус N 216. Общее расстояние -- 494 км, до Мильково -- 308. При социализме туда летали самолёты, теперь надо трястись 10 часов на "ПАЗике", что мы и делаем 17 июля. Дорога на север Камчатки долгое время идёт левым берегом одноимённой реки, но возле Козыревска переходит на другую сторону. Паром уже ждал наш автобус, поэтому никакой задержки не последовало.

В Козыревском сразу отправились на поиски транспорта, способного подкинуть нас как можно ближе к горам. Только четвёртый из потенциальных извозчиков, местный пожарный начальник, за небольшой гонорар вызвался нам помочь. -- Бензина надо литров 40. Он у нас по 7 рублей. И мне сверху ещё столько же... Идёт? Тогда ждите через полчаса у магазина, который у автостанции...

Через полтора часа подъехал ГАЗ-66, пилотируемый каким-то совершенно незнакомым человеком. После двух часов езды он нас высадил. И на тех же экономических условиях предложил вывести из этой же точки 3 августа в 9.00. Следующим утром мы убедились, что ещё километров 7--8 спокойно могли проехать.

Узкая лесная дорога петляет среди роскошных серебристых елей вроде тех, что растут перед мавзолеем. Вообще-то они самые обычные, но обильно покрыты утренней росой и выглядят декоративными, если смотреть на них против солнца. Мы и сами давно насквозь мокрые: снизу -- из-за травы, сверху -- из-за обильного пота. Другой воды нет на протяжении всех 25 км между Козыревским и горным плато, расположенным выше границы леса. Там, по рассказам местных, в лужах должна быть вода. Именно туда нам и надо добраться к обеду.

Местность -- зелёные приветливые увалы, покрытые смешанным лесом. Он похож на уральский, только подлесок и трава какие-то другие. Особенно трава -- она очень высокая. Прямо по курсу торчит Острый Толбачик. Это вулкан сплошь белый и обрывается в нашу сторону страшными ледопадами. Заворачиваем за угол и видим такой же белый вулкан Камень и совершенно чёрную Ключевскую сопку. Она тёплая или более крутая? А может быть, снег просто покрыт пеплом?

Сегодня мы целый день (9 переходов по 30 минут) идём к Овальной Зимина (2А, 3080). Иногда мне кажется, что до неё 3 дня пути, а иногда, что дойдём к обеду. Непривычная местность: никаких хребтов, только пологая равнина и отдельные вулканы, возвышающиеся над ней на пару--тройку километров!

Реку Студёную с мощным и мутным ледниково-пепельным потоком удалось перейти с трудом. Мишу Семёнова смыло. Толик Янцен прошёл успешно. Туда же, благодаря грамотной рекламе, ему удалось затащить Пашу Кравченко. Тот пошёл лицом к потоку. И тоже искупался. Утешение одно: Саша-кинооператор (Блинков) с профессиональным спокойствием заснял это безобразие. Остальные перешли реку километром выше, почти не раскатывая болотных сапог.

За рекой начинается царство лавы. Её застывшие потоки на площади в десятки квадратных километров создали причудливые изваяния: мрачные монументы, весёлые фигурки животных, царственные профили вроде Нефертити и др. Поток рассечён глубокими трещинами, которые приходится обходить. В понижениях залегают небольшие озерки с прозрачной водой. Встречается топливо: сухие рододендроны, небольшие кустики ивы... Это очень хорошо, поскольку бензина у нас на 10--12 дней и его, вероятно, до финиша не хватит.

Под Овальной Зимина остановились на высоте около 1800 м над уровнем моря, возле ручья, вытекающего из снежника. В 2 км к северу торчит бугор с вышкой или даже мачтой. На карте он обозначен как высота 1756 м. Разгребаем место под палатку, ставим её, обедаем, пришиваем и прилепляем нашивки--наклейки наших любезных спонсоров и отправляемся на восхождение.

Вышли в 12.30, взяв только "кошки". Полчаса шли по гребням, по кускам застывшей магмы, впечатанным в мягкий грунт. Ещё через 15 минут прошли осыпной остров. На его вершине долго и нудно надевали "кошки" поверх традиционных болотных сапог. Ветер всё сильнее. Видимость временами пропадает. Забираем, по-моему, слишком влево. Ухожу вправо по снежникам с небольшим набором высоты. Впереди какая-то каменная осыпь. Ничего не понимаю. Заявляю, что заблудился и достаю спутниковый навигатор "Скаут". Он показывает, что сместился от лагеря на 2800 м в азимуте 120 грд. Это означает, что вершина строго на юге примерно в 2-х км. Видимость пропала окончательно, ветер совсем озверел. Ещё минут через 10 утыкаемся в крутой участок льда приятного голубого цвета.

-- На сегодня, пожалуй, хватит, -- заявляю. -- Достигнута высота 2445 м, будем считать, что прошли первую акклиматизацию.

Утром погода идеальная. Ни облачка! Выходим в 7.55. Идём медленнее, чем вчера. На привалах интересно наблюдать оставшийся за спиной вулкан Безымянный. Из него обильно исходят какие-то белые газы, стелющиеся по восточному склону. Потом неожиданно начала извергаться Ключевская Сопка: из кратера повалил густой красный дым, его яркий шлейф вытянулся почти на километр. Запомнился суровый вид нашей предвершины: огромная отвесная скала, окружённая мрачными ледопадами. Её обошли по узкому снежному гребню. Ледник Попкова изобилует трещинами и небольшими ледопадами. Но первые не превышают 30--40 см шириной и легко перешагиваются, а вторые без труда обходятся. Вершины достигли в 12.46 и провели незабываемые 14 минут на снежном куполе, посреди которого торчал кусок старого бревна.

Спуск в долину Сухой Хапицы привёл нас в... Туркмению: вокруг обширные россыпи песка, отроги гор, спускающиеся в долину, напоминают выжженную солнцем южную республику. Камни, песок, ни травинки, убогий грязный ручеёк едва заметен среди серых барханов. Такой сделало эту местность знаменитое извержение вулкана Безымянного в 1956 г. Считавшийся потухшим вулкан вдруг проснулся. Катастрофический взрыв разнёс его вершину, уменьшив высоту горы на 300--400 м. Пепел и лава хлынули в долину Сухой Хапицы, лишив её растительности на протяжении 18 км. Русла грязи распространялись на 90 км. Посреди разрушенной старой вершины сейчас растёт новый купол. Вулкан постоянно коптит, являясь, вероятно, самым активным в округе.

Наша ближайшая цель -- подъём на седловину между Ключевской Сопкой и Камнем. Обходить по долинам рек лень. Но и путь напрямик вдоль склонов Безымянного и Камня не обещает лёгкой жизни, поскольку местность крайне пересечённая. После небольшой разведки предлагаю подняться на отрог и идти вдоль вулканов. Через переход, как назло, сел туман, а вскоре пошёл дождь. Забравшись на вершину отрога, я увидел крутейший спуск вниз, конца которого из-за плохой видимости не было видно. Отрог "потащил" нас на восток, вместо генерального направления на север. В конце концов отрог стал положе, и мы оказались на неведомой полянке возле крохотного ручейка, вскоре теряющегося в песке.

Мы только-только съели замечательную колбаску Екатеринбургского мясокомбината, что свидетельствует о прохождении двух из четырёх послеобеденных переходов. Однако, поразмышляв не менее двух секунд, я пришёл к грустному выводу о том, что заблудился и при полном отсутствии видимости вряд ли удастся с честью отсюда выбраться, а потому объявил ночёвку.

23 июля шёл снег. Ночью на 24-е проснулись в 2 часа от того, что стали задыхаться. Снег придавил герметичный тент, и воздух перестал поступать через боковые стенки нашего жилища. Зажигалка Геры не работала! Пришлось покинуть наш тряпочный рай и по колено в снегу расчищать палатку. Радовало одно: снег перестал валить, похолодало, и стальной лунный диск пробивался сквозь обрывки тёмных бесформенных облаков. Утром вся расположенная под нами долина Сухой Хапицы оказалась забита облачностью. Над головами также бегают тучки, а мы в какой-то безоблачной прослойке.

Основным ориентиром выбираем язык ледника Чернова, спускающегося с перевала между Ключевской и Камнем. Стараемся идти строго по азимуту. Но местность так исполосована безжизненными оврагами, что приходится метаться из стороны в сторону. Всё это смахивает на ущелья Большого Балхана в упоминавшейся Туркмении или на огромный каменноугольный разрез. Головокружительные спуски чередуются с противными подъёмами по песку, покрытому слоем снега. С Камня постоянно доносится грохот падающих камней и шуршание небольших лавинок. После почти идиллического обеда с загоранием погружаемся в мрачные лабиринты ледника Чернова. Сам лёд почти не виден -- он засыпан камнями, песком, пеплом и свежим снегом. Стараемся идти по боковым моренам, наилучшими же для передвижения являются старые зимние снежники.

Наконец королевство хаоса дарит нам небольшую полянку, на которой удачно размещается палатка "Зима". Напротив нас шумит водопад, чуть ниже -- полузамёрзшее озеро. Видна далёкая зелёная долина Хапицы, красиво подсвечиваемая лучами заходящего солнца. Перед нами ледопады Камня и математически правильные склоны Ключевской Сопки. Туркменские аналогии закончились.

Ночь перед восхождением была адской. Западный ветер трепал нашу палатку, стоявшую в "аэродинамической трубе" на перевале Вулканологов (1Б, 3310). Треск оттяжек и хлопанье тента были такими, что вряд ли кто спал больше получаса за ночь. В третьем часу я отыскал часы с термометром и с ужасом обнаружил, что они показывают 7,2 грд. ниже нуля! Это внутри нашего жилища! Ветер подравнял температуры в палатке и "за бортом". Утром было -10 грд.

На 4.00 был назначен подъём дежурных. Точнее, я должен был встать, оценить обстановку и при положительном решении их разбудить. Но ветер был столь страшен, что в 3.40 я выключил будильник и часов до шести тщетно пытался дремать, забившись с головой в спальник. В 7.30, уже после завтрака, взял фотоаппарат и пошёл погулять. Мы все надеялись, что с восходом солнца ветер утихнет. Однако этого не произошло. Его порывы почти сбивали с ног, но видимость, что удивительно, была почти абсолютной. Пока я снимал позёмку и Тихий океан, отчётливо просматривающийся на востоке, руки совершенно окоченели. Было чудовищно холодно. Порылся в рюкзаке, достал ВСЮ имеющуюся одежду и напялил на себя. Стало намного веселее. Поразмыслив, я сообщил команде, что в 9.00 состоится выход на Ключевскую Сопку (2А, 4750). После этого освободил рюкзак и сложил в него только вещи, необходимые для восхождения: фотоаппарат, "кошки", флаг мясокомбината, документы на всякий случай, немного еды (сахар, шоколад) и двухлитровую бутыль с разведённым персиковым соком.

Вариантов подъёма было хоть отбавляй. Мне казалось, что лучше по спирали уйти на восточный склон и по нему набирать высоту -- там склон был освещён солнцем и позволял хоть как-то скрыться от бешеных атак западного ветра. Но Саша Благуляк указал на существенный минус: если случится извержение, то выброс при таком ветре накроет как раз восточный склон, а заодно и нас. В итоге полезли прямо в лоб, слегка смещаясь к западу.

После снегопада Ключевская Сопка уже не выглядела чёрной. Приходится по очереди торить снег глубиной до 30 см. Временами переходим на участок осыпей, но и на них не лучше, поскольку ноги то и дело проскальзывают. Медленно поднимаемся вверх. Дико мёрзнут руки, несмотря на три слоя разных перчаток. Но наибольшей моей глупостью был отказ от альпенштока. Он вместе с дрыном Толика используется в качестве центрального кола в палатке. И я уговорил Толика идти с пустыми руками, оставить палатку в покое. Теперь оба мучаемся. Когда Толик идёт впереди, то напоминает мне почему-то огромного хоккейного вратаря без клюшки, размахивающего руками.

На высоте 3800 м ветер стал слабеть, да и солнце начало временами припекать. Где-то на 4000 м Миша, обгоняя, обозвал меня "дохлой лошадью". Я очень обиделся и дулся минут 10. Это было первым признаком горной болезни. Весь подъём тщетно жду, когда откроется второе дыхание, а его всё нет и нет. Подъём дался нелегко. Привал. Альтиметр в моих часах показывал "4520". Идём дальше. Теперь уже точно дойдём! Впереди всё чаще оказываются Миша с Толиком. У наших энергетиков такие длинные шаги, что с трудом попадаю в их ступени. Двигаюсь медленно. Неожиданно снизу обгоняет Света Кулешова. Она идёт рывками: довольно быстро делает шагов 40 и останавливается на отдых. Делаю шагов 20 и тоже останавливаюсь. Ощущаю лёгкое головокружение. Вот бы на дрын опереться. Идиот! Опускаю голову вниз, мозг получает недостающие молекулы кислорода. Проходит ещё один или два перехода. 4560; 4620; 4670; 4700 ...

Ура! Миша на краю кратера, из-за его спины поднимается белёсое облако. Ползу на четырёх точках. Вылезаю через 11 минут после Миши седьмым и плюхаюсь во весь рост в теплую грязь. На последних сорока метрах перед вершиной почти нет снега. Прямо из-под ног то тут, то там поднимаются тёплые дымки. Вулкан живёт! И пахнет травильным отделением Белорецкого металлургического комбината. Вот уже мы вдевятером на вершине. Как здорово!

Пар из кратера повалил ещё гуще. Конфигурация жерла совершенно непонятна, да и к самому краю подходить страшновато. На часах, словно в почётном карауле, застыли цифры "4750". Удивительная точность! Фото и видеосъёмка. Флаг мясокомбината. Колбаса упомянутого производителя. Все вдруг начинают петь: "...В душе моей неосторожно вы разбудили вулкан!"

Спуск занял около 1,5--2 часов. Сложности он не представлял, хотя, сняв "кошки" почти под самой вершиной, я пару раз поскальзывался на камнях. Зато по снегу удавалось глиссировать на ногах, а иногда и на "пятой точке".

В лагере мы с Игорем зажевали по таблетке цитрамона, затем я с некоторым сомнением выпил, как и все, 15 г спирта и две кружки сладкого горячего чая. Хотелось лежать неподвижно, но трагизм ситуации заключался в том, что мы с Герой Пахомовым оказались дежурными. Примерно через час готовки неожиданно обнаружил, что голова уже не болит и меня вовсе не знобит. Трудотерапия!

После дня не очень полноценного отдыха на высоте 3310 м собираемся взойти на Камень (2Б, 4579). Название горы довольно иронично, поскольку с нашей стороны это сплошной снежно-ледовый склон с трещинами, ледопадами и полным отсутствием скал и камней. Утро 28 июля ясное и опять ужасно ветреное. В 7.40 на Камень отправляются Гера, Миша, Толик, Саша Благуляк и я. Сразу надеваем "кошки", обвязки, вооружаемся ледорубами и забираем всё имеющееся у нас снаряжение.

Камень -- это разрушенный вулкан. По неуточнённым сведениям, последний раз он извергался примерно 3000 лет назад. Его восточная половина уничтожена страшным взрывом, кратер не сохранился, а склон представляет собой почти трёхкилометровые отвесы. С запада вулкан более пологий, хотя и покруче Ключевской Сопки, покрыт льдом и оставляет неплохие шансы горовосходителям вроде нас.

Предлагаю подниматься по спирали с выходом на наиболее пологий, как мне казалось при наблюдении с Ключевской, гребень. Сразу начинают мёрзнуть ноги. О носах и лицах уже никто не вспоминает. До 13.00 лезем вверх в обход ледопадов, главным образом по снегу глубиной 20--30 см. На нескольких участках открытого льда навесили в общий сложности 5 перильных верёвок. Примерно час--полтора нас окутывали тучи, но потом мы оказались выше этого слоя облаков. Ног уже давно не чувствую, руки тоже мёрзнут. -15 грд. и ураганный ветер. Высота 4510 м. Впереди очень крутой ледовый склон, и покрыт он самым неприятным типом льда -- чешуйчатым: на гладкой поверхности расположено несколько слоёв плохо скреплённых с основой ледышек размером от зажигалки до пачки сигарет. "Кошки" сдирают этот слой, не достигая гладкого и более надёжного льда. А для того, чтобы вкрутить ледобур, надо расчищать эту чешую на глубину 15--20 см. Такой тип льда встречался и ниже, но там его толщина была незначительной и пробивалась "кошками".

Ещё примерно час ушёл на преодоление следующих 20 м по вертикали. 4530 м. Всё, ноги "отпали", руки вот-вот сделают то же самое. До вершины всего 45 м. Время 14.05.

-- Поворачиваем? -- спрашиваю я.

-- Да-да, -- поспешно отвечает Саша Благуляк. -- Ещё неизвестно, сколько будем спускаться!

Не скрою, обидно. Если до похода я расценивал шансы подняться на Камень, всеми без исключения описываемый как совершенно неприступный, не более чем в 1--2%, то на подъёме был абсолютно уверен в успехе. Конечно, рабочие перчатки, рукавицы, болотные сапоги, да и вся остальная одежда -- не очень подходящая экипировка для 15 градусов мороза с сильным ветром. Плохую службу сыграли виденные мной фотографии туристов, поднимающихся на Ключевскую Сопку в... шортах и трусах. Теперь, когда пишу эти строки, окруженный теплом, заботой и бананами, то сам удивляюсь, как возможно такое -- не дойти 45 м! Но вечером 28 июля, когда у меня начали дико болеть помороженные пальцы на ногах и я не мог спать, мне казалось, что всё сделано правильно и нами был достигнут предел возможного для тех условий.

Толбачинские вулканы занимают юго-западную часть Ключевского дола между верховьями рек Студёной и Левого Толбачика. Учёные называют Острый (1Б, 3672) и Плоский (1А, 3100) Толбачики даже близнецами, поскольку те располагаются на одном базальтовом щите. Вулканологам виднее, но внешне Толбачики на близнецов не тянут. Просто братья. Один высокий и стройный, другой пониже и весьма упитанный.

К вечеру 30 июля опять поднялся сильный западный ветер. Как показывал наш небольшой опыт, он гарантировал сносную (с точки зрения видимости) погоду. На следующий день сильный ветер, как правило, стихал, а погода оставалась неплохой.

Вернувшись с фотоэтюдов, я последним залез в палатку и обнаружил, что мне там не досталось никакого места. Провёл худшую ночь. В 5.00 разбудил Геру, с которым надо было выходить на дежурство. Вылез на пронизывающий ветер совершенно неработоспособным. Это наложило решающий отпечаток на планы наступившего дня. Заставить себя собраться и идти наверх 1400--1900 м (до вершин Плоского и Острого Толбачиков), в царство лютого холода и дикого ветра у меня не хватило сил. Возник довольно логичный план: пережидаем ветер до обеда (хоть немного поспать удастся), потом поднимаемся с наших 1700 м до 2200--2300 (откуда намного больше шансов на успешное восхождение), а утром 1 августа действуем по погоде.

Наступил "месяц под номером восемь". Вставало солнце. Облачность была полосчатой и, по мере восхождения светила, меняла свой цвет от оранжевого до зелёного и от белого до сизого. Верхний слой облаков тёк на восток, нижний -- на запад. Особенно курьёзно выглядели вулканы Ключевской и Безымянный, которые курили в противоположные стороны.

Вышли на восхождение в 8.15. "Кошки" надели почти сразу. Очень быстро поднялись на плато Плоского Толбачика -- меньше чем за три перехода. Скорость набора высоты достигла 10--12 м в минуту. При этом Миша умудрялся убегать вперёд ещё метров на 100. Долго брели по плато, пока не подошли к краю эффектного кратера. Его склоны обрывались крутыми скалами и висячими ледниками, с которых всё время что-то падало вниз. Глубина кратера колебалась от "не более 200 м" (Саша Блинков) до "минус 400" (Игорь Войцык). На дне вместо обещанного путеводителями и картой озера наблюдали песчаный пляж красно-коричневого цвета.

Ещё четыре утомительных перехода привели нас к 14 часам на вершину Острого Толбачика. Снизу проблемным обещало быть преодоление бергшрунда в средней части подъёма, на деле же его почти не заметили. Миновали живописный ледопад с сосульками и по ровному пологому плечу поднялись на снежную вершину. Было совершенно безветренно и довольно тепло. Самый драматичный момент возник из ничего. Я шёл в пяти метрах от края горы, обрывавшегося крутыми уступами в долину Студёной, когда вдруг провалился по пояс в пустоту. Удержал рюкзак, зацепившийся за снежный край дыры. Подо мной зияла чёрная пропасть глубиной метров 20.

-- Мишка, иди подальше от края, -- только и завопил я.

На вершине мы оказались в узком пространстве между кучевыми облаками внизу и какими-то волокнистыми сверху. В этой полоске торчала макушка Камня, но на наших глазах кулисы захлопнулись и мы утонули в молочном море с туманными берегами...